Рано-рано утром Н. сообщает мне смской, что сегодня декабрь. Я очень удивляюсь - мы с Н. только что сидели в условно пражской кафешке (официально это была Прага, но я была в Праге - это не она) и о чем-то говорили - почему бы не сказать мне сразу, там, зачем по телефону, если мы только что разговаривали? Но вообще это чудесно, да. Декабрь. Снить и просыпаться.

По учебе надо столько всего писать и читать, что когда я об этом думаю, меня охватывает паника. Но мы все сделаем, конечно - я люблю чертовы дедлайны, о, они учат делать невозможное.

Мамины удивительные печеньки в виде роз - просто неприлично печь такое вкусное печенье, от него невозможно отрваться. Забавно, но это веское доказательство того, что форма влияет на вкус. Я умею печь такое тесто, но когда оно не слеплено из множества лепестков, то вкус его совсем не такой. Розы напоминают об Утене - уже хочу пересмотреть, но после, после всех дедлайнов.

Позавчера меня отпустило, надеюсь, что насовсем (а то уж сколько можно-то?!). Я радуюсь жизни, я читаю Гоголя и про Гоголя, я слушаю музыку, я больше не думаю о тяжелом, оно упало с меня как оковы - не совсем, еще не совсем, но, пожалуйста, пусть оно так теперь и останется, а дальше будет только лучше. Ранка поросла корочкой, корочку нельзя сковыривать, ни в коем случае, зато со временем под ней будет аккуратный шрам. Я хожу, слушаю "500 miles", узнаю много нового о себе, и еще - учусь лучше формулировать. Опыт показывает, что ничего нельзя больше пускать на самотек, потому что вообще-то оно исполняется, и если чего-то недоформулировать - то все получается печально. Никаких больше "хочу кого-нибудь любить". Иначе оно и будет - "кого-нибудь". Но пока - вообще не хочу, хочу жить, хочу медленно, но верно выздорвавливать, хочу радоваться снегу и смотреть вверх. Хочу дожить до Весны, а там мне уже мерещится всамделишняя, не из сна, Прага. По крайней мере, я очень надеюсь.

Послезавтра "Шерлок", на Рождество - Доктор, а там уже - на полпути из тьмы (и два шага до экзамена, который обещает быть самым страшным за этот семестр). Вчера был опять тот самый левоподобный дядечка (директор НИИ Чаво, у него вежливая секретарша в приемной и красивая фарфоровая рыба на столе) сказал, что вся музеология сейчас направлена на сохранение объектов в живом, так сказать виде (и приводит пример - на Куликовом поле воссановлен исторический ковыль) - я ужасно хочу работать вот так, над сохранением живого - город, как он есть, деревня, какой она была, мне совсем не хочется сидеть в мертвых музеях, пусть это тоже интересно. Внезапно я понимаю, чему нас учат - удерживать бег времени в каких-то конкретных местах, работать над его замедлением, плавным и обстоятельным.

Ночью снилось, что читаю что-то про трикстеров, что-то очень логичное, но не совсем каноническое. Жаль, что не запомнила ход рассуждений.