per aspera ad Asterisk
Я б военный билет сдал обратно в дорожную кассу,
Обменял бы на память идущие в сердце бои...
Но солдат безымянный с пробитой звездою на каске
В незакрытых глазах прячет званье и имя мои. ("Зимовье зверей"
Опять сражаюсь - вместо того, чтобы жить. Обычно я даю себе внутренние подзатыльники - и тогда некоторое время все идет хорошо, но потом начинается опять. В городе М. срывы с мирного пути неизбежны - в памяти очень ярко запетлелось воспоминание: я выхожу из здания вокзала, я только что вернулась из Вильнюса, спускаюсь в метро и почти физически чувствую, как отрастают когти на руках, а сами руки сжимаются в кулаки. "Здравствуй, Москва" - думаю я и вспоминаю, что это ощущение вечных внутренних когтей здесь всегда, оно стало настолько привычным, что я перестала его замечать, оно стало инстинктом. На него уходит много сил, и убирать его нельзя - я пробовала. Это правило Города, и за это правило я очень не люблю этот Город. И себя заодно - я не хочу войну, я хочу жить, а не сражаться, доверять и любить, а не быть готовой, что в спину вонзится нож. Зимой без выживания совсем никак - войну внутри можно было бы компенсировать теплом, но мои источники тепла сейчас - редкие и ненадежные. Я очень быстро устаю от войны внутри, я опять счищаю ее, вырываю с корнем и какое-то время радостно прыгаю дальше - живу. Но она все равно зачем-то проростает. Но тепла и любви хочется по-прежнему. Успокойся и в этот раз, горе мое.
Обменял бы на память идущие в сердце бои...
Но солдат безымянный с пробитой звездою на каске
В незакрытых глазах прячет званье и имя мои. ("Зимовье зверей"
Опять сражаюсь - вместо того, чтобы жить. Обычно я даю себе внутренние подзатыльники - и тогда некоторое время все идет хорошо, но потом начинается опять. В городе М. срывы с мирного пути неизбежны - в памяти очень ярко запетлелось воспоминание: я выхожу из здания вокзала, я только что вернулась из Вильнюса, спускаюсь в метро и почти физически чувствую, как отрастают когти на руках, а сами руки сжимаются в кулаки. "Здравствуй, Москва" - думаю я и вспоминаю, что это ощущение вечных внутренних когтей здесь всегда, оно стало настолько привычным, что я перестала его замечать, оно стало инстинктом. На него уходит много сил, и убирать его нельзя - я пробовала. Это правило Города, и за это правило я очень не люблю этот Город. И себя заодно - я не хочу войну, я хочу жить, а не сражаться, доверять и любить, а не быть готовой, что в спину вонзится нож. Зимой без выживания совсем никак - войну внутри можно было бы компенсировать теплом, но мои источники тепла сейчас - редкие и ненадежные. Я очень быстро устаю от войны внутри, я опять счищаю ее, вырываю с корнем и какое-то время радостно прыгаю дальше - живу. Но она все равно зачем-то проростает. Но тепла и любви хочется по-прежнему. Успокойся и в этот раз, горе мое.